Главная » 2012 Март 9 » Опылители растений
![]() Каждый год в теплицах Eurofresh Farms собирают около 60 миллионов килограммов помидоров. У созревающих плодов не совсем обычный запах – сладкий, очень душистый и при этом ничуть не отдающий землей. В теплице все искусственно, но настоящая жизнь проникает и в этот рукотворный мир, о чем свидетельствует глухое жужжание сотни энергичных шмелей. Для размножения большинству цветковых растений необходим посредник, который переносил бы пыльцу от мужских репродуктивных органов к женским: покрытосеменные просто не могут расстаться с золотой пылью сами. Энтомолог Стивен Бьюкман из Аризоны, международный координатор общества Pollinator Partnership, приводит в пример цветок томата: его нужно встряхнуть так сильно, чтобы созданная при этом перегрузка составила 30 g. «Конечно, сложно сравнивать человека и помидорный куст, – говорит Бьюкман, – но ведь летчики-истребители при перегрузках в 4–6 g уже через полминуты обычно теряют сознание». ![]() Усевшись на цветок белладонны, эта аризонская пчела из семейства галиктидов энергично трясется и гудит. Вибрация ее тела передается цветку, и тот теряет золотую пыль - значит, у личинок пчелы будет пища, а у растения - потомство. Когда 130 миллионов лет назад появились цветковые растения, их первыми опылителями стали мухи и жуки. ![]() Жук-мягкотелка лакомится магнолией, которая источает аромат и тепло в качестве приманки. Чего только не перепробовали фермеры в поисках оптимального способа опыления томатов в теплице! Качающиеся столы, воздуходувки, громкие резкие звуки, вибраторы, подключаемые вручную возле каждого соцветия. И что же выбрали? Точнее, не что, а кого. Старого доброго шмеля. Покажите шмелю цветок томата, и шмель крепко уцепится за него, потягивая соблазнительный сладкий нектар. Пыльники тычинок обдают насекомое золотой пылью, которая хорошо прилипает к пушистому тельцу. Но одной порции нектара недостаточно, и сладкоежка летит на другой цветок: пыльца с вибрирующих волосков насекомого попадает на рыльце пестика, а пыльники щедро обсыпают шмеля очередной горстью «золота».Процесс повторяется снова и снова – незаметное человеку опыление происходит как по волшебству. Неудивительно, что природная технология оказалась самой эффективной. Удивляет другое – разнообразие рабочей силы! Более 200 тысяч видов живых существ помогают растениям размножаться. Когда 130 миллионов лет назад появились цветковые растения, их первыми опылителями стали мухи и жуки. Что же касается пчел, современной науке известно около 20 тысяч разных видов этих насекомых. За пыльцой этого орхидного долго добираться не нужно - присев на самый край цветка, комар тут же набирает полный хоботок. ![]() Оса под названием "тарантуловый ястреб" питается пыльцой молочая. ![]() С переносом пыльцы прекрасно справляются также колибри, бабочки, мотыльки, осы и муравьи. Улитки и слизняки размазывают пыльцу, ползая по цветкам. Комары разносят пыльцу многих сортов орхидей, а летучие мыши, чьи мордочки и языки способны проникать внутрь самых разнообразных по форме цветков, «работают» более чем на пять сотен растений по всему миру. ![]() Дневной украшенный геккон пьет нектар цветущего девера на острове Маврикий. Эти редкие опылители - ящерицы, поедающие жуков, - приходят на помощь растениям на островах, где насекомые в дефиците. Кошачий кольцехвостый лемур с острова Мадагаскар (на фото он лакомиться кактусом) ловко переносит пыльцу на мордочки и лапах. Но полагаться на этих опылителей не стоит - могут подвести ![]() Даже млекопитающие, которые не умеют летать, и те вносят свою лепту: опоссумы, несколько видов обезьян, обитающих в тропических лесах, гекконы, сцинки, наконец, лемуры острова Мадагаскар, чьи ловкие передние лапы в два счета «распечатывают» цветки, а пушистые меховые шубки так и притягивают к себе пыльцу. Эволюция цветковых растений шла параллельно с эволюцией опылителей. Сладкие запахи нектаров и яркие цвета венчиков дразнят, обещая: здесь есть чем поживиться. Если органы животного и растения складываются в хитрый пазл – юркий язычок пролезает в узкий пестик или мордочка прижимается к липкой подушечке, – считай, пыльца уже в пути. ![]() В штате Аризона пятиточечный бражник устремляется к цветку душистой бругмансии (дурмана). Эволюция сделала из дурмана и бражника идеальную пару. Бражник - любитель ночных пиршеств - видит свой цветок и в темноте. ![]() Увы, механизм естественного опыления не работает при выращивании монокультур в современных масштабах. Специалист по биоконсервации Клер Кремен из Калифорнийского университета в Беркли объясняет, что раньше, когда фермы еще не были такими крупными, «людям вообще не нужно было вмешиваться» в работу опылителей. А теперь если не привезти на ферму целую армию, то никакого опыления не получится». Европейскую медоносную пчелу завезли в Америку четыре сотни лет назад, а в середине прошлого века «взяли в дело»: пчел стали выращивать специально для сдачи «напрокат» владельцам крупных ферм. Сегодня не меньше сотни коммерческих ферм в США практически полностью зависят от медоносных пчел со стороны. Есть и другие виды пчел – например, осмии – у которых каждая отдельная особь опыляет определенные сорта фруктов в пять, а то и в десять раз эффективнее медоносных пчел. Но колонии у медоносных пчел крупнее (в одном улье обитает, по меньшей мере, 30 тысяч особей), а значит, в поисках пищи они обрабатывают больше растений. По сравнению с большинством других насекомых, они лучше поддаются управлению и выдерживают частые перевозки. Они не слишком требовательны – практически любое растение придется им по вкусу. Оценить реальную стоимость их работы трудно. По подсчетам некоторых экономистов, в общемировом масштабе эта цифра превышает 200 миллиардов долларов в год. Беда в том, что сельское хозяйство запускает всю эту систему в режим работы на износ. С тех пор как медоносных пчел стали разводить для ферм, эти насекомые постоянно страдали от болезней и паразитов. А в 2006 году разразилось настоящее бедствие. В США и других странах за одну зиму исчезло огромное количество пчел. Сняв крышку улья, пчеловод находил внутри лишь матку и еще несколько пчел, но ни одной рабочей особи среди них не было. В Штатах опустело около половины всех ульев, а некоторые пчеловоды потеряли до 90 процентов своих подопечных. Заговорили о синдроме разрушения колоний (СРК). Он и сегодня остается реальной угрозой для пчеловодства – и загадкой для науки. ![]() После первой атаки СРК многие специалисты были склонны винить во всем химикаты на полях. Джефф Петтис из Лаборатории по исследованию пчел при Министерстве сельского хозяйства США уверен: «Пчелы, которые подвергаются действию пестицидов, даже в малых дозах, становятся уязвимы для болезней». Однако, скорее всего, СРК спровоцирован целой группой факторов. Например, иммунитет пчелы страдает от недостаточного и однообразного питания. Как показывают недавние исследования, фунгициды, которые раньше не считались ядовитыми для пчел, могут причинить вред бактериям, расщепляющим пыльцу в кишечнике насекомого, что отразится на здоровье пчелы. Некоторые данные указывают на то, что вирусные и грибковые микроорганизмы действуют сообща (фото слева). «Вот бы найти одну-единственную причину всех бед, – удрученно вздыхает Петтис. – Это бы так облегчило нашу задачу!» Но пока такая причина не выявлена, а между тем, не лучшие времена переживают и дикие насекомые, чей труд по опылению сельскохозяйственных культур в США оценивается примерно в 3 миллиарда долларов в год. Некоторые из основных видов шмелей стали большой редкостью, популяции других стремительно сокращаются. Что же делать? Давать опылителям побольше того, что им нужно, и поменьше того, что не нужно. Облегчить бремя «фермерских» пчел, позволив их диким сородичам внести свою лепту в общее дело. Такой выход предлагают ученые. Стивен Бьюкман, например, настаивает: необходимо ограничить применение химикатов в сельском хозяйстве и следить за сохранением естественной среды обитания опылителей. Клер Кремен советует фермерам культивировать флору вокруг своих полей, что, по ее словам, «принесет пользу не только местным опылителям, но и сельскому хозяйству». Клер улыбается: «Нельзя передвинуть ферму в другое место, но можно разнообразить то, что растет поблизости: вдоль дорог или даже на стоянках для тракторов». А Бьюкман добавляет, что «оазисы» диких цветов доказывают свою эффективность, поддерживая популяции пчелы Osmia lignaria – опылителя миндальных деревьев в Калифорнии. ![]() Опылителей можно заманить даже в самые крупные мегаполисы, стоит только немного постараться. Пчелиные ульи на крышах домов в Нью-Йорке – неплохое подспорье для зеленых насаждений городских садов и Центрального парка. А недавно экологи запустили проект по превращению части бывшей свалки на девять сотен гектаров в районе Стейтен-Айленд в цветущий луг: в выигрыше окажутся не только горожане, но и местные пчелы – им теперь будет где полакомиться. ![]() Если опылителей не станет, мы потеряем не только мед. Исчезнут яблоки, персики, груши и масса других культур. Без опылителей не станет даже молока для каши. В наших интересах, чтобы пчелы и шмели не покидали наши сады, парки и скверы. «Большинство растений, – рассказывает Стивен Бьюкман, – универсалы, для них годится любой опылитель. Даже если один опылитель вдруг подведет – всегда есть кому его заменить». А если разнообразие иссякнет, мы потеряем не только мед. Исчезнут яблоки, персики, груши и масса других культур. Без опылителей не станет даже молока для каши (коровы едят люцерну и клевер, а опыляют эти растения пчелы). Нам придется распрощаться с кофе и шоколадом. Не будет больше канолы – масличной культуры, из которой делают биотопливо. Летом надо будет забыть про арбузы, а на Хэллоуин – про тыквы. На США приходится 80 процентов мирового производства миндаля – когда наступает вегетационный период, по меньшей мере, треть всех коммерческих ульев страны вывозят в миндальные рощи. Это настоящая пчелиная феерия – ни в одном другом уголке планеты опыление не происходит с таким размахом. Но в апокалипсическом сценарии нет места и этой величественной сказке. «Это не значит, что без пчел наступили бы голодные времена», – говорит Кремен. Но без насекомых-опылителей то, что мы едим, и даже то, во что одеваемся – ведь опылители помогают нам выращивать хлопок и лен, – ограничилось бы ветроопыляемыми культурами, вроде пшеницы или риса. «В каком-то смысле, – замечает Кремен, – наша жизнь зависела бы от дуновения ветра». взято с nat-geo.ru | |
Наблюдения | Просмотров: 12164 | Добавил: KOLLEKCIONER |
Всего комментариев: 0 | |
